Бурятский тупик: выборы в Госдуму оказались сложными
Практически все оппозиционные политические группировки на поверку оказались опасными. Автор АРД Сэрэмжид Интогарова анализирует ситуацию.
Нынешняя предвыборная кампания в Бурятии формировалась общественными настроениями под лозунгом «долой варягов». Появились они не случайно. Почти десять лет, как республику возглавляет Вячеслав Наговицын. Ставленники Кремля, коим он и является, проводят в регионах политику федерального центра.
За время его работы Москва претензий ему не предъявляла, следовательно, руководство страны деятельностью своего назначенца вполне удовлетворено. Что в виде итогов теперь приписывать собственно Наговицыну, а что его начальству – понять сегодня непросто.
Стал ли он для Бурятии чем-то лучше или хуже Леонида Потапова? Судя по показателям – нет. Бурятия, как при нем, так и при его предшественнике, стабильно оставалась в хвосте российских регионов. И не факт, что и следующему за ними удастся что-либо изменить. Другое дело, что действующая власть выдвижением от ЕР кандидатом в Госдуму Алдара Дамдинова дала понять, что настроения масс ощущает и пытается им соответствовать.
В ответ местные элиты под тем же лозунгом борьбы с варягами теперь методично топят Алдара Дамдинова и, вопреки какой-либо логике, готовы уже под белы рученьки в очередной раз провести в Госдуму пришлого человека.
Мандат в синекуру
Народ, по большому счету, наличие связи между улучшением качества своей жизни и фамилиями претендентов на тот или иной пост особо не предполагает. Отсюда отношение рядовых граждан к выборам и разного рода кандидатам.
Госдума, Народный Хурал и местные депутатские Советы для многих из них – синекура, куда, по их мнению, получив народный мандат, раз в пять лет на сытую и праздную жизнь направляется очередная партия дармоедов. И, если в этот момент с них не успеешь содрать хоть шерсти клок, жди еще пять лет.
От их депутатства у простых людей в карманах не звенит. А коли так, по мнению многих, разжиться на охотниках за депутатскими мандатами, сам бог велел: кому-то от них достаточно чарки за здоровье кандидата, кому-то пакета с продуктами или пары тысяч рублей на неотложные нужды.
Вся власть барыгам
На фоне снижения уровня жизни населения все чаще победителями выборов будут становиться кошельки и их ставленники. Помимо голосов маргиналов они скупают часть бывшей и нынешней номенклатуры и СМИ. С их помощью под лозунгами борьбы за справедливость устраиваются мини-перевороты и локальные конфликты, конечной целью которых становится банальный передел собственности. Примерно по этому сценарию происходили выборные события в Тункинском районе, теперь его пытаются реализовать в Баргузинской долине.
При этом личные и профессиональные качества их ставленников, к примеру, того же Ивана Альхеева или Алексея Балуева, весьма далеки от совершенства. Они не могут похвастаться ни соответствующим опытом работы, ни какой-либо маломальской историей успеха.
И очень уж бросается в глаза, что эти якобы радетели за народ с предвыборными гастрольными турами курсируют исключительно по районам, где есть нефрит, Байкал и прочие богатства. Тунка, Ока и Баргузин – лакомый кусок Бурятии, за который готовы биться и бизнесмены из соседних регионов.
Полюбить так олигарха
Республике в смысле внимания бизнес-дельцов в последнее время крупно «везет». В кои-то веки в предвыборной кампании, да еще по одномандатному округу, сегодня участвует миллиардер. Поиметь с олигарха хотя бы раз в жизни мечтают многие. Понятно, что потом процесс неизбежно сменится в обратную сторону. На то и олигархи, чтобы с каждой вложенной копейки рубль выжимать.
Хорошо если обойдемся депутатской неприкосновенностью для миллиардера, но в сфере интересов большого бизнеса остаются и озеро Байкал, и бурятские недра.
Партия Роста
Раньше Михаил Слипенчук в Госдуму избирался при содействии власти в списках «Единой России». Теперь он идет от «Партии Роста». Что это за новодел – непонятно, но прозрачные намеки его агитаторов, что «одобрено сами знаете кем» – интригуют.
Один из лидеров «Партии Роста», ритейлер Дмитрий Потапенко, о себе говорит прямо и лаконично: «Для власти мы дойные коровы, для народа барыги. Нас не любят ни те, ни другие». Как говорится, за язык Потапенко никто не тянул, зато теперь всем всём предельно ясно, и за природные богатства Бурятии становится еще тревожнее.
Миссия выполнима?
Агитаторы Михаила Слипенчука неожиданное отлучение его от партии власти объясняют вовсе не оффшорными скандалами с бурным освещением в федеральных СМИ, а новой важной миссией якобы порученной ему Кремлем. Выполнима ли она, узнаем очень скоро.
Удивляет другое. Этим фантастическим сюжетом об агенте Кремля под прикрытием вдохновились люди ни в романтизме, ни в наивности до сих пор не замеченные.
Иван Калашников – далеко не рядовой единоросс – демонстративно положил партийный билет на стол и возглавил предвыборный штаб олигарха. Оказывается, он категорически не согласен с действиями регионального руководства до этого очень родной ему ЕР. Подобная принципиальность и готовность уйти, прямо скажем, не на улицу, больше смахивает на всю ту же банальную скупку богатыми кандидатами бывшей и нынешней номенклатуры.
Таким образом, никакой существенной разницы в выборах главы Тункинского района и предвыборной кампании олигарха в Госдуму – нет. Все дело лишь в ценнике скупаемых лиц и масштабах куша победителей.
Другой коленкор
Очевидно, что Михаил Слипенчук сегодня и пару месяцев назад – совсем не одно и то же. На этом отрезке времени позиция олигарха в российском истеблишменте существенно изменилась. Иначе региональные власти не осмелились бы предпочесть ему других кандидатов в праймериз «Единой России».
Таким образом, бурятскому электорату направлен однозначный сигнал по поводу изменений лоббистских возможностей олигарха, и уповать теперь на его связи в Кремле особо не стоит.
Усугубляет ситуацию то, что возможная победа Слипенчука на выборах в Госдуму теперь будет восприниматься всеми сторонами как ухудшение позиций Наговицына, а, следовательно, увеличит шансы его оппонентов на выборах главы Бурятии в следующем году.
При этом сам Слипенчук на этот пост вряд ли позарится. Представить олигарха, спешащего на службу к восьми утра в какой-нибудь Тмутаракани, согласитесь, сложно. Со времен Романа Абрамовича на Чукотке легальные олигархи в качестве губернаторов регионов в России больше не проявлялись.
Учиться на чужих ошибках
В отсутствии других оппозиционеров ухудшение позиций Наговицына сыграет на руку лидеру бурятских коммунистов Вячеславу Мархаеву. Таким образом, возможная победа Слипенчука на выборах в Госдуму впоследствии, после выборов главы республики в 2017 году, с высокой долей вероятности может обеспечить Бурятии сомнительные лавры «красного региона».
Хорошо ли будет республике оказаться в оппозиции федеральному центру, где главенствует «Единая Россия»? Очевидно, что не очень. Достаточно посмотреть на соседнюю Иркутскую область и на Тункинский район. Масштабы разные, а ситуация одна: в результате выборов к власти на территории пришел «несанкционированный» оппозиционер.
Свой среди чужих, чужой среди своих
Казус Левченко, коммуниста, ставшего главой Иркутской области вопреки воле Кремля, по мнению аналитиков, заключается в следующем: «В России не отработаны модели взаимодействия оппозиционного губернатора ни с выдвигавшей его партией, ни с «Единой Россией», имеющей перевес на федеральном уровне».
Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов считает, что «у всех оппозиционных губернаторов дефицит политической идентичности». Они «теряют партийный ресурс, но не приобретают ничего взамен, поскольку действуют едва ли не во враждебном окружении».
Иными словами, Сергей Левченко при всем желании не сможет построить коммунизм в отдельно взятом регионе. Не в силах ему в этом помочь и Геннадий Зюганов. А предъявлять жителям Иркутской области в качестве результатов работы что-то надо. Значит, взаимодействовать с федеральным центром и ЕР Левченко все же приходится. «Слиться он с ней не может», поскольку обязан «коалиции, которая привела его к власти». Это «привело к нестабильности ситуации, начался «бунт муниципалитетов», который возглавила ЕР».
Иркутских единороссов понять можно, никто им не разъясняет, как решать многочисленные задачи управления в отсутствии административного ресурса. При этом, отмечает политолог Александр Кынев, «беда в том, что ЕР неоднородна. У Левченко налажено взаимодействие с ЕР, но в самой партии власти нет единства. Собственно, именно эта особенность местных элит открыла для Левченко окно возможностей на губернаторских выборах. «Единая Россия» или не выставляет никого, или выставляет и.о. с прицелом на победу. Единственный случай, когда они при таком раскладе проиграли – это Иркутская область».
Если погибнем, просим считать нас коммунистами
Федеральным политологам события в Тункинском районе, скорее всего, не ведомы. В отличие от соседей, у нас случился бунт глав поселений. Но все, что касается Иркутской области, справедливо и для Тунки, только уровень власти здесь на порядок ниже, а уровень конфронтации выше.
Предвыборная борьба и Левченко, и Альхеева шла под девизом «или я, или действующий», что, по мнению специалистов, всегда ведет к высокой поляризации общества. Недавние публичные братания Альхеева с региональной верхушкой совсем не умерили протестный пыл у рядовых единороссов – более пятисот человек в Тунке вышли из, или приостановили свое членство в «Единой России». В бесконечных политических баталиях работать нынешним властям весьма проблематично. И нет никаких гарантий, что тункинский вариант майдана не распространится на всю остальную республику.
Как пишут эксперты о казусе Левченко, «стороны пытаются настроить взаимоотношения методом проб и ошибок». Подобное ждет и Бурятию в случае превращения ее в красный регион. Ко всем нашим проблемам прибавится еще и статус экспериментальной площадки, где можно будет культивировать опыт «как делать не надо» – в назидании всем остальным, мечтающим об особом, оппозиционном, пути развития.
А нужен ли Бурятии статус добровольного мученика, если все оппозиционеры в итоге ищут дружбы с теми, с кем так рьяно боролись? Или так и продолжим следовать нашей склонности придумывать себе проблемы на одно место? Совсем как у Михаила Жванецкого: «Требовали, боролись, добились – стало хуже».