Монголия – страна сильных женщин
Кочевники больше не посещают друг друга, чтобы за чаем непринужденно поговорить о домашнем скоте – они звонят друг другу. Августа Томсон рассказала западному читателю о жизни монгольских женщин – какой она увидела её,
«Хаффингтон Пост» — американское интернет-издание, агрегатор и блог, разместившее недавно статью Августы Томсон/Augusta Thomson о жизни монгольских женщин – такой, какой она её увидела, пообщавшись с героинями своего очерка на их родине, в Монголии. Это было масштабное исследование, результатом которого стала достаточно объективная картина того, что сегодня происходит в стране – в обычных семьях, в отношениях мужчин и женщин, в обществе.
Августа Томсон – блогер, имеет степень бакалавра археологии и антропологии, полученную в Оксфордском университете, в настоящее время – стипендиат программы Фулбрайта в Ладакхе, Индия. АРД перевел этот материал для своих читателей.
“Меня зовут Номин, мне сорок два года ...”. Номин – тридцать пятая женщина, которую интервьюировала наша команда в пятинедельной поездке по гобийской пустыне. Поездка была предпринята для исследования того, как женщины и девочки используют цифровые технологии.
Когда мы входим к ней, она сидит и готовит знатный котел молочного чая. Она - мать троих детей, которая проводит время попеременно в летнем лагере за пределами Даланзадгад, аймака в центре провинции Өмнөгови, и в квартире в Улан-Баторе, где ее дети учатся в школе зимой. Пока она рассказывает, две ее дочери играют в игры на своих смартфонах, иногда прерываясь, чтобы послушать мать.
Номин гордится своим культурным наследием кочевников. Хотя она училась в колледже и зимой живет в городском комфорте, она счастлива, когда работает в сельской местности, заботясь о своем домашнем скоте. Летом ее жизнь богата и продуктивна.
В Монголии женщины – основные производители материальных благ и заботливые кормилицы, особенно среди сельского населения. Они, как правило, также больше воспитаны и лучше обеспечены материально, чем мужчины, хотя равенство формируется как результат в преимущественно патриархальной культуре.
Женщины, с которыми мы общаемся, гостеприимны и щедры: мы изучаем ландшафт Гоби, слушая истории, рассказанные под горячими клубами дымящегося молочного чая. Эти истории напоминают нам о целях нашей поездки, потому что мы верим в это сочетание женщин и знания, и знаем, что Монголия – земля исключительно сильных женщин.
Эта сила – то, что меня восхищало в нашем переводчике, её зовут Гүндэгмаа. Несколькими месяцами раньше, когда Лара, наш канадский сотрудник, и я подготовили наш исследовательский проект, мы пообщались с несколькими потенциальными переводчиками-женщинами. В результате мы нашли Гүндэгмаа, или Гүндий, через канадское руководство. После углубленного интервью по Скайпу мы поняли, что трудно будет найти другого кандидата с сопоставимым английским, и предложили ей сотрудничество немедленно.
Сейчас я знаю, как нам повезло с Гүндий и ее сочетанием интеллекта и мудрости, ведущими нас. Каждый раз, когда мы останавливаемся для интервью с женщинами, которых мы встречаем, она смеется и прокладывает нам путь для наших бесед. Она переходит языковой барьер, индивидуально формулируя наши вопросы для каждого интервьюируемого. Гүндий больше чем гид; она – преподаватель. Я думаю, она так хорошо понимает многих женщин и девочек, которых мы встречаем, потому что она тоже выросла в маленьком селе за триста километров от Улан-Батора, где она мечтала о своем, более ярком, будущем.
Под заботливым руководством отца она усердно трудилась, превосходя других учениц, особенно в английском классе. В стремлении совершенствовать свой английский она переехала в Улан-Батор, когда ей было шестнадцать, и жила в двухкомнатной квартире с двумя своими старшими сестрами. Занимаясь допоздна, выучила английскую лексику и грамматику. К восемнадцати годам ее тяжелый труд оправдавл себя – она выиграла многолетнюю стипендию Сороса для изучения английского языка в Университете Монтаны.
Гүндий сконцентрировалась на семинарах по политологии и изучениях гендера. Через двенадцать месяцев она вернулась в Монголию, чтобы сделать что-нибудь для женщин собственной страны. Она работала проектным лидером на молодежном проекте, включающем пятнадцать аймаков и 15 000 юношей.
С помощью двух видных неправительственных организаций, Globe International и Mercy Corps, Гүндий распространяла цифровые технологии в сельской Монголии, создав 90-страничное пользовательское руководство к социальным медиа, подобным Facebook, Twitter и YouTube. Сейчас она собирается продвигать свой технологии дальше в пустыню; и когда Номин показывает на свою старшую дочь и говорит нам, что она надеется поработать в области нанотехнологий, глаза Гүндий зажигаются. Они говорят об этом и обмениваются адресами электронной почты.
Чем больше мы путешествуем, тем больше я вижу, как женщины объединяют монгольское общество и семью. Женщины, подобные Гүндэгмаа, вдохновляют других женщин раскрывать их потенциал. И я вижу, что глубокий эффект этой позитивной деятельности ценен не только для монголов, но и для женщин во всем мире. Монгольский цифровой ландшафт развивается в ускоренном темпе.
Как одно из следствий недавнего бума мобильных технологий, и особенно смартфонов, широта информационного доступа изменяет природу кочевого общества и, возможно, традиционные ценности и приоритеты.
Социальные СМИ взяли Монголию штурмом. Хотя Интернету еще предстоит достичь многих областей гобийской пустыни, вероятно, все изменится в ближайшие несколько лет. Мобильные телефоны уже стали основными средствами связи для кочевых пасторалей.
Кочевники больше не посещают друг друга, чтобы за чаем непринужденно поговорить о домашнем скоте – они звонят друг другу. С увеличенным доступом к информации повышается потребность в информационном управлении. Поскольку технологии связывают монголов в разнообразных секторах общества, очевидно, что потребуется некоторое воспитание и обучение молодежи, сообразно силе и значимости цифрового мира. Я не думаю, что лишь женщины, подобные Гүндэгмаа, должны лидировать в этом прогрессе.
Спустя час в юрте Номин настает время отправляться дальше. Я устремляюсь вниз и переступаю через порог, навстречу солнцу. Перед тем, как открыть дверь джипа, я оборачиваюсь назад, чтобы последний раз взглянуть внутрь юрты.
Дочери Номин все так же сидят возле стены, играя в своих смартфонах. Гүндэгмаа понимает мой взгляд: “Я надеюсь, что они выучатся за границей и исполнят свои мечты", и добавляет: “Надеюсь, их вдохновение создаст будущее Монголии”. Я смотрю на нее и киваю.
А Номин помешивает дымящийся чай в котле…
Фото: caak.mn
В сюжете: женщины Монголиимонголкицифровые технологииинтернет в Монголии